В конце лета я приехал в Манхэттен (штат Канзас), где должен был стажироваться в тамошнем Канзасском университете. Город это маленький, хотя из-за присутствия университета имеет много того, чего среднестатистические американские городки не имеют. Тот же огромный шопинг-центр, по традиции расположенный уже на выезде. Или целый квартал трактиров и питейных заведений с прицелом, понятное дело, на шумное студенческое братство.
Главное же богатство Манхэттена – люди. Университетские. Это вам не канзасские фермеры с их многочисленными кукурузными плантациями. Всегда есть о чем поговорить. При этом народ ученый, знающий и всегда готовый пожурить собственную власть, в отличие от интеллектуальных патриотов, коих особенно много на Восточном побережье.
Сейчас одна из горячих тем – выборы. 6 ноября 2012 года пришла пора выбирать президента, а также сенаторов, представителей и до кучи разных начальников более низкого уровня. Было ужасно интересно, что же думают граждане «флагмана свободного мира» о своих выборах. Понятно, что идеальных избирательных систем нет, но так уж в Америке-то, поди, все отработано. Каждый, наверняка, знает свой маневр. Но ни тут-то было…
Для интереса я стал интересоваться этим вопросом у людей из разных штатов и различных убеждений – как республиканцев, так и демократов. Вот что из этого получилось. «Наша система голосования – это швейцарский сыр со всеми его многочисленными дырками», — убеждал меня один седовласый профессор из Северной Каролины. Нарушения, мол, везде. Пришлось уточнить. Оказывается, в американской действительности речь идет не столько о подтасовке бюллетеней, сколько о попытках увеличить свой электорат (этим занимаются в основном демократы) и уменьшить чужой (республиканцы).
Как это делается? Да очень просто. Борьба, собственно, идет за известных всем людей, составляющих часть избирательной базы демпартии – т.н. меньшинства.
Кто такие меньшинства? Вообще-то, это довольно странный термин, поскольку под ним должны пониматься все кроме белых и черных американцев. Которые, соответственно, и есть традиционное население США. То есть большинство.
На деле черных тоже нередко относят к меньшинствам, а заодно туда же записывают испаноязычных, азиатов, эфиопов и др. Потому как принцип, похоже, таков: если из бедных и несчастных – меньшинство.
При этом все эти люди в массе своей голосуют за демократов. Ибо те считаются более социально-ориентированной партией, чем республиканцы. Отсюда и цели противников: одним надо притащить к урнам побольше «меньшинств», а другим сделать так, чтобы их поменьше было.
Проголосовать в США может любой. Ну, почти любой. Народ в Америке все время куда-то переезжает, поэтому учитывать его невозможно. Прописки нет. Внутренних паспортов нет. Поэтому, кстати, закон так повернут, что если ты проголосовал, а права на это не имел – твоя проблема. Сам должен был знать, что не надо было этого делать. Может закончиться тюрьмой.
Например, человек – не гражданин. Но «грин-кард» уже получил. А эта «кард», являющаяся видом на жительство, многими воспринимается как гражданство. Других-то документов нет, где было бы, например, четко написано «не гражданин». Как, скажем, в Латвии или Эстонии. И вот, уверовавший в то, что он теперь член этого великого социума под названием «народ Соединенных Штатов» (преамбулу конституции-то тут всем постоянно напоминают), негражданин идет и голосует. А потом к нему приезжает полиция и просит «проехать». Ибо он права такого не имел. Срок не дают, но зато лишают «сладкого» и депортируют.
Нам этого не понять, так как в России списки десять раз уточняются и переуточняются. А в случае чего паспорта с пропиской имеются. С указанием выдавшего и прописавшего органов внутренних дел. А в «светоче демократии» человек показывает права или какую-нибудь карточку военнослужащего и идет голосовать. А такие документы имеются и у не граждан. Скажем, среди служащих по контракту в их вооруженных силах.
То же самой с осужденными (felon). Есть два их вида, которые спокойно живут себе на свободе. Это условно освобожденные (on parole) и условно осужденные (probation). Голосовать права не имеют. Но пойди они это делать – никто их не остановит. Невозможно по документам. А на многих участках документы или не спрашивают (скажем, потому что все друг друга знают), или просят показать хоть что-нибудь. Водительские права, например. Зато если поймают – таким точно тюрьма. Потому что незаконное голосование есть нарушение условий содержания на воле. И еще срок добавляют.
А вот как голосовал один мой знакомый в Джорджии. Позвонил по телефону в Бюро регистрации электората в своем графстве и попросил прислать анкету для регистрации. Получив ее по почте, заполнил, отметив галочкой, что он является гражданином США и не осужден (not a felon), и отослал. Через пару недель по почте же пришла регистрационная карточка (voter registration card). Явился на участок, назвал имя, показал карточку, получил бюллетень. Все. Никакого даже документа показать не попросили. Хорошо, он человек солидный и честный. А если нет?
Статистика: по подсчетам Фонда Пью – около 10% избирательных регистраций носит сомнительный характер.
Вот тут мы подошли к главному. Проголосовать, таким образом, как уже говорилось, может фактически любой. Есть такой трюк, который называется «школьный автобус». Например, по данным от моих собеседников, его любят применять в Висконсине. Набивают автобус школьного типа (я думаю, в России сейчас уже знают, что это за «зверь») нелегальными иммигрантами и едут по избирательным участкам. В качестве документов в ход идут разные счета за жилье и другие подобные бумаги. Можно ездить по всему штату, пока световой день не кончится. Говорят, один голос – 10 долларов. А в автобус таких набивается пара десятков.
Не отстает и южный Техас. Техасцы-республиканцы говорят, что там организовывается голосование как нелегалами, так и «мертвыми душами». Что такое «мертвые души»? Это когда на имя давно умерших людей по почте выписываются избирательные карточки, а потом с ними на руках приходят подставные люди. Причем определить впоследствии, кто голосовал, нарушая закон невозможно: документы же не проверяются, если в руках у «избирателя» имеется полученная по почте карточка. Назвал правильно имя – и вперед.
«Мертвых душ» в американских штатах накапливается прилично. Вот последний случай. Активисты «Проекта за честные выборы» в Северной Каролине обнаружили, что с 2002 года в списках избирателей числится 30 тысяч человек, уже давно покинувших этот мир. Причем, якобы, это только те, кто умер на территории штата, и потому Департамент общественного здоровья располагает их свидетельствами о смерти.
А как быть с теми, кто умер за пределами штата? Уехал жить в более хлебное место и там скончался. Например, участники «Проекта» говорят, что не менее 55% северокаролинцев, выехавших из этого штата, живет и умирает в соседних Вирджинии и Южной Каролине. Но туда им уже не дали сунуть нос.
Таким образом, речь может идти и о 50 тысячах… В одном штате. Не самом, кстати, густонаселенном. Взяв эту цифру за основу, получается, что «мертвых душ» во всех 50 штатах США должно быть никак не меньше двух с половиной миллионов (с учетом того, что где-то больше, где-то меньше, как на тех же Гаваях). И это при условии, что отсчет идет от 2002 года. А если в каких-либо штатах лет пятнадцать не проверяли списки? Нет активистов – нет проверок.
Конечно, это не означает, что столько же и фальсификаций. Но и не означает, что их нет. В той же Северной Каролине в 2009 году в прокуратуру ушло 261 дело о «мошенничестве на выборах». Люди же говорят, что такие цифры сильно занижаются. Партии, а фактически местные элиты, не очень хотят ворошить подобные вопросы, если все прошло, и «пыль осела». Причем, все это даже на какой-то взаимной основе. Пара активистов лишь пошумит. Где-нибудь в блогах.
Другое дело – борьба за законодательство. Чтобы систему подправить. «Дыры», так сказать, залатать. Тут все по-честному. Республиканцы придумали неплохой ход – обязать голосующих предъявлять документы с фото. Вроде бы, выход из ситуации. Но демократам-то это зачем? Поэтому в ход пошел встречный аргумент – меньшинствам (вот о ком речь, оказывается) труднее других получать документы с фотографией. Новые правила, мол, ограничат их конституционное право. Генпрокурор Холдер поднажал и минюст США заблокировало принятые в Техасе, Южной Каролине и Пенсильвании законы. Оказывается, по статистике, такие документы – например, водительские права – имеет непропорционально малое число выходцев из Латинской Америки и других этнических меньшинств. Плюс малообеспеченные американцы.
Официальная статистика: 9,2 % избирателей в Пенсильвании не имеют государственных документов с фото, в том числе паспорт, военный билет или студенческий билет. Не очень понятно, что же они тогда имеют, но значит — как-то все-таки живут. Ведь если хочешь в банке счет открыть, алкоголь купить или машину водить – предъявляй документ с фото. И без поблажек и исключений. Если нет – езди на автобусе и пей кока-колу. А вот президента можешь выбирать и по библиотечному удостоверению.
Правды ради, стоит отметить, что американцы в один голос говорят: масштабных и заранее спланированных махинаций в США немного. Верю. Но так же ради правды добавим: так ведь и не надо масштабных. В Америке электорат расписан. Все заранее известно: где преимущественная территория демократов, а где в основном живут сторонники республиканцев. Чудес не бывает. Весь вопрос в «качающихся» штатах и графствах. Где или примерное равенство у двух этих партий, или преобладает категория жителей, определяющихся по ходу. По обещаниям кандидатов. Вот о них и речь. Здесь и надо «поднажать».
Знающие американцы уверены: в «качающихся» регионах порой пара-тройка сотен голосов на графство может изменить весь расклад. А на выборах губернаторов, шерифов или мэров абсолютно точно меняет. Такое небольшое количество. Вспомним, что выявили же в Северной Каролине в 2009 г. более 250 случаев мошенничества. А сколько, интересно, не выявили? Люди считают, что выявляется лишь небольшой процент. В 2002—2005 годах американский Минюст вскрыл аж 38 (!) случаев. Всем смешно, но устраивать по этому поводу митинги перед Белым домом никто не торопится.
Потому что не Россия. Вот детский труд в Бангладеш или судьба иранских партизан в Ираке – это повод выйти на улицу. А «школьный автобус» на это не тянет. Максимум на коммент на каком-нибудь сайте. И точка. Отдельная песня – подсчет голосов после голосования. Но это уже совсем другая история. "
Люди, присутствовавшие во время твоего ночного самоунижения в виде «глубинного» анализа полезности русского языка, могут это подтвердить, я уверен.
Можешь не рукоплескать своими крыльями, пернатый, всем и так очевидно по твоим постам, что собеседник из тебя никакущий. 
